Я хотел открыть для себя шведский кинематограф, я его открываю. Пошёл прямо по списку, особо не утруждая себя привередливыми поисками. Ну и хотелось мне сегодня чего-то мрачного, мистериального. "Седьмая печать" - прекрасный чёрно-белый фильм, где эта вот обесцвеченность придаёт картине неповторимую атмосферу, где гармония чёрно-белого зачаровывает. Как вот тут, например. Это Смерть, да.
Картина прекрасная и глубокая. Я не удержался и выписал некоторые реплики и диалоги, потому что они чудесны, особенно учитывая, что одна из говорящих сторон - Смерть. Да, как правильно пишут во многих рецензиях - это глубокий фильм о смерти, вере, человеке, где вопросы получают ответы в духе средневековой мистерии. Восхитительной мистерии.
Особенно понравилось - в этой мистерии не всё так мрачно и беспросветно. Напротив, кроме главного героя и оруженосца, есть такие герои, как Юф и Миа, которые очаровательно чистые, светлые и, тут, пожалуй, будет уместно слово - святые. Вступая с этими героями в контакт невольно переживаешь некоторое очищение. И, конечно, я был впечатлён открытостью сознания Юфа. Все эти его видения - что есть, по сути своей, умение смотреть в, а не сквозь, - прекрасны.
И да. Картина оказалась своевременной. Мрачно перекликающейся с моими вчерашними ощущениями и постами и рядом вопросов, которые крутятся у меня в голове постоянно. Да и вообще, позиция Антониуса Блока мне в чём-то очень близка.
- Я хотел бы открыть всё без утайки, но у меня так пусто на душе. Эта пустота зеркалом стоит перед моим лицом. В нём я вижу себя, и сердце во мне переворачивается от омерзения и страха. Безразличие моё к людям отделило меня от их среды. Я живу в мире призраков. Я в плену своих фантазий и снов.
- Умирать, однако, не хочешь.
- Не хочу.
- Чего же ты ждёшь?
- Я хочу знания.
- Гарантий захотел?
- Назови как угодно.
-Отчего бог так жестоко непостижим нашим чувствам? Отчего надо ему скрываться за дымкой невнятных посулов и невидимых чудес? Как поверить верующим, когда и себе-то не веришь? Что будет с нами, с теми, кто хочет верить, но не может? И что будет с теми, кто и не хочет, и не может веровать? Отчего я не в силах убить в себе бога? Отчего он больно, унизительно продолжает жить во мне, хоть я его кляну, хочу вырвать из своего сердца? Отчего вопреки всем вероятиям он издевательски существует и я не могу от него избавиться? Ты меня слышишь?
- Да, я слышу тебя.
- Я хочу знания. Не веры, не допущение, - но знания. Я хочу, чтобы бог протянул мне свою руку, открыл мне своё лицо, заговорил со мной.
- Но он молчит.
- Я взываю к нему во тьме, но часто мне кажется, что так и нет никого.
- Возможно, так никого и нет.
- Но тогда вся наша жизнь - один бессмысленный ужас. Нельзя жить перед лицом смерти, осознавая, что всё на свете - ничто.
- Большинство живёт не задумываясь ни о смерти, ни о бренности существования.
- Но в один прекрасный день им придётся дойти до края и заглянуть во тьму.
- О, в тот день...
- Я знаю, что ты имеешь в виду. Мы создаём образ собственного страха, и кумир этот мы нарекаем богом.
Чудесная аллегория, что якобы "утром" герой начинает шахматную партию со смертью. Партию с отсрочкой, которая нужна ему для того, чтобы совершить "осмысленный и важный поступок". Это я, конечно, вырвал одну из идею из целостного сюжета, но... какой образ.
- Вера - это мучение. Ты не знала? Будто любишь кого-то, кто прячется во тьме, и как ни кричи - его не докричишься.
- Я унесу своё воспоминание в ладонях так бережно, будто это чаша, до краёв налитая парным молоком. И это будет мне верным знаком и великой наградой.
- И всё то несовершенно в нашем несовершенном мире, а уж любовь - само совершенство в своём совершенном несовершенстве.
- Счастливчик, так красно говорить умеешь, и главное - сам веришь в свою околесицу.
- Когда тебе надоест задавать вопросы?
- Никогда не надоест.
- Но ответа ты не получишь.
- Из тьмы взываем к тебе, Господи. Помилуй нас, ибо мы слабы, мы боимся, мы ничего не знаем. Господи - где бы ты ни был, ведь есть же ты где-то. Господи, помилуй нас.
