Я буду петь и колдовать, пока смеётся это Солнце...
Единственное, что я пока точно понял - эта история станет такой же знаковой, как Трамвай.
предыдущая часть там.
Следующим утром я не вернулась домой. На следующую ночь тоже. Всё, что я могла делать – это сидеть под небом и ходить по улицам, разглядывая причудливые облака, бегущие над головой. И мне совершенно не хотелось спать. Напротив, хотелось больше никогда не смыкать глаз, чтобы всё-таки выяснить, что же есть сон. Может быть, этот юноша прав, и мы всего лишь спим, изредка приходя в себя и снова забываясь?
Однако уже когда я готовилась встречать свой второй рассвет, только почти зимний промозглый холод и кофе удерживали меня от того, чтобы не прислониться к шершавой стене и не закрыть глаза.
Я остановилась на каком-то перекрёстке и вытянула вперёд руки. Вокруг была метель, и снежинки опускались на мои холодные ладони маленькими звёздами. И чем дольше я смотрела, тем сильнее сияли звёзды, играя всеми цветами радуги. Некоторые из них сцеплялись с другими, образуя галактики, а затем вылетали из моих рук, чтобы навсегда остаться в мире. Другие таяли, превращаясь в воду на моих пальцах. Я подняла голову, чтобы увидеть небо, но надо мной был только яркий фонарь, а вокруг кружился снег, которому не было конца. Но даже когда сильный порыв ветра сбросил мой капюшон, раскидывая волосы в стороны и холодя шею, я не смогла сдвинуться с места. Свет фонаря – яркий, с какой-то синевой – воскрешал в моей памяти ночь, когда я стояла на балконе, слушая своего нового знакомого. С того момента, как он легко шагнул сквозь оконную раму и исчез, прошло чуть больше суток, и сейчас перед моими глазами вставали живые и яркие воспоминания, не тускнеющие от времени.
Он говорил много, иногда взахлёб. Много жестикулировал руками, пытаясь донести до меня какие-то образы, вспоминал истории из жизни, часто говорил о картинах и красках. А я просто стояла там, глядя на его силуэт, очерченный таким же синеватым светом фонаря, горящего за его спиной, и слушала. Слушала, потому что не знала, что сказать. И потому что было не время говорить. Было время слушать.
- Девушка, с вами всё в порядке? – водитель такси остановился посреди дороги и теперь с беспокойством смотрел на меня из-за приоткрытой двери.
Я рассеянно накинула капюшон и кивнула.
- Может, вас подвезти куда?
И тогда я поняла, что пришло время ехать домой.
- Да, спасибо.
Когда я вышла из тёплой машины и блаженно вдохнула холодный воздух, то что-то изменилось. Возможно, дело было в том, что начинало светать, и темнота уже не было такой бесконечной. А может быть, мне просто казалось, что всё должно измениться лишь потому, что изменилось что-то внутри меня. Ответа не было.
Я проводила взглядом отъезжающее такси и, нащупав в кармане холодную связку ключей, направилась к подъезду. Вдохнув тёплый и немного спёртый воздух, поднялась по ступеням в тусклом свете жёлтой лампочки и нажала на кнопку вызова лифта. Голубой огонёк мигнул, послышался тоненький писк и двери открылись, пропуская меня внутрь.
К тому моменту, когда я вышла на площадку восьмого этажа, куртка уже была расстёгнута, а шарф стянут с шеи и зажат в руке. Без труда попав в квартиру, я бросила его вместе с ключами на полочку слева и замерла, откинувшись на дверь и закрыв глаза. Мои движения были вязкими, реальность – размытой и как будто ещё не до конца оформившейся. И это было похоже на сон. Очень похоже.
С трудом открыв глаза, я стянула с себя куртку и подошла к окну. Вставало солнце, и фонари теряли свою магическую силу, становясь обычными серыми столбами на обочинах дорог. По-прежнему шёл снег. Мир начинал просыпаться. Болезненно щурясь, я вглядывалась в тёмные силуэты людей, очищающие свои машины от снега, прислушивалась к гулу машин, доносящемуся с дороги, пыталась найти хоть какой-то намёк на то, что всё это действительно происходит здесь и сейчас. Но внезапно мир исчез, и на его место встала отражённая в стекле моя комната и я, спокойная и от чего-то радостная, в рубашке с подвёрнутыми рукавами и тёмных джинсах. Мы смотрели друг на друга, встретившись взглядами, но потом отражение изменилось, и вот уже на меня смотрел знакомый юноша, с лёгким, чуть насмешливым взглядом. Я хотела было протянуть руку, чтобы коснуться его, но, больно ударившись о стекло, зашипела и отвела взгляд. Когда же я снова посмотрела в окно, за стеклом был привычный мир и люди, спешащие на работу.
Прислонившись лбом к оконной раме, я закрыла глаза и вздохнула.
Возможно, я просто уже сплю.
предыдущая часть там.
Следующим утром я не вернулась домой. На следующую ночь тоже. Всё, что я могла делать – это сидеть под небом и ходить по улицам, разглядывая причудливые облака, бегущие над головой. И мне совершенно не хотелось спать. Напротив, хотелось больше никогда не смыкать глаз, чтобы всё-таки выяснить, что же есть сон. Может быть, этот юноша прав, и мы всего лишь спим, изредка приходя в себя и снова забываясь?
Однако уже когда я готовилась встречать свой второй рассвет, только почти зимний промозглый холод и кофе удерживали меня от того, чтобы не прислониться к шершавой стене и не закрыть глаза.
Я остановилась на каком-то перекрёстке и вытянула вперёд руки. Вокруг была метель, и снежинки опускались на мои холодные ладони маленькими звёздами. И чем дольше я смотрела, тем сильнее сияли звёзды, играя всеми цветами радуги. Некоторые из них сцеплялись с другими, образуя галактики, а затем вылетали из моих рук, чтобы навсегда остаться в мире. Другие таяли, превращаясь в воду на моих пальцах. Я подняла голову, чтобы увидеть небо, но надо мной был только яркий фонарь, а вокруг кружился снег, которому не было конца. Но даже когда сильный порыв ветра сбросил мой капюшон, раскидывая волосы в стороны и холодя шею, я не смогла сдвинуться с места. Свет фонаря – яркий, с какой-то синевой – воскрешал в моей памяти ночь, когда я стояла на балконе, слушая своего нового знакомого. С того момента, как он легко шагнул сквозь оконную раму и исчез, прошло чуть больше суток, и сейчас перед моими глазами вставали живые и яркие воспоминания, не тускнеющие от времени.
Он говорил много, иногда взахлёб. Много жестикулировал руками, пытаясь донести до меня какие-то образы, вспоминал истории из жизни, часто говорил о картинах и красках. А я просто стояла там, глядя на его силуэт, очерченный таким же синеватым светом фонаря, горящего за его спиной, и слушала. Слушала, потому что не знала, что сказать. И потому что было не время говорить. Было время слушать.
- Девушка, с вами всё в порядке? – водитель такси остановился посреди дороги и теперь с беспокойством смотрел на меня из-за приоткрытой двери.
Я рассеянно накинула капюшон и кивнула.
- Может, вас подвезти куда?
И тогда я поняла, что пришло время ехать домой.
- Да, спасибо.
Когда я вышла из тёплой машины и блаженно вдохнула холодный воздух, то что-то изменилось. Возможно, дело было в том, что начинало светать, и темнота уже не было такой бесконечной. А может быть, мне просто казалось, что всё должно измениться лишь потому, что изменилось что-то внутри меня. Ответа не было.
Я проводила взглядом отъезжающее такси и, нащупав в кармане холодную связку ключей, направилась к подъезду. Вдохнув тёплый и немного спёртый воздух, поднялась по ступеням в тусклом свете жёлтой лампочки и нажала на кнопку вызова лифта. Голубой огонёк мигнул, послышался тоненький писк и двери открылись, пропуская меня внутрь.
К тому моменту, когда я вышла на площадку восьмого этажа, куртка уже была расстёгнута, а шарф стянут с шеи и зажат в руке. Без труда попав в квартиру, я бросила его вместе с ключами на полочку слева и замерла, откинувшись на дверь и закрыв глаза. Мои движения были вязкими, реальность – размытой и как будто ещё не до конца оформившейся. И это было похоже на сон. Очень похоже.
С трудом открыв глаза, я стянула с себя куртку и подошла к окну. Вставало солнце, и фонари теряли свою магическую силу, становясь обычными серыми столбами на обочинах дорог. По-прежнему шёл снег. Мир начинал просыпаться. Болезненно щурясь, я вглядывалась в тёмные силуэты людей, очищающие свои машины от снега, прислушивалась к гулу машин, доносящемуся с дороги, пыталась найти хоть какой-то намёк на то, что всё это действительно происходит здесь и сейчас. Но внезапно мир исчез, и на его место встала отражённая в стекле моя комната и я, спокойная и от чего-то радостная, в рубашке с подвёрнутыми рукавами и тёмных джинсах. Мы смотрели друг на друга, встретившись взглядами, но потом отражение изменилось, и вот уже на меня смотрел знакомый юноша, с лёгким, чуть насмешливым взглядом. Я хотела было протянуть руку, чтобы коснуться его, но, больно ударившись о стекло, зашипела и отвела взгляд. Когда же я снова посмотрела в окно, за стеклом был привычный мир и люди, спешащие на работу.
Прислонившись лбом к оконной раме, я закрыла глаза и вздохнула.
Возможно, я просто уже сплю.